Андалусия: женихи и морепродукты
	Подраздел: Cтатьи об Испании | Испания
	Страницы: 12

Чужие традиции способны нанести психотравму даже такой морально устойчивой девушке, как я. Ведь до сих пор, дурища такая, считала, что Андалусия произносится с ударением на третий слог, а Малага — на второй. Фигушки. В самолете до последнего пункта назначения невежи-туристы оказались щедро смешаны с «русскими испанцами», теми, кто купил себе недвижимость вдоль всего «Солнечного берега» (не путать с Болгарией), Costa Del Sol, и даже может похвастать испанским паспортом. Они-то и морщат свои уже в марте загорелые носы, если их нежные уши куриной костью скребет люмпенское произношение. А как верно-то? АндалусИя и МАлага, вот как!

ЛЕТЕТЬ до Малаги долго и нудно — целых пять часов. Развлечься можно разве что бокалом вина да созерцанием затылков Юрия Николаева и Иосифа Кобзона с супругами — они тоже летят с нами, у них дома в «Золотой миле», самом навороченном отрезке испанского Средиземноморья. А еще, если вы — красавица-комсомолка-спортсменка, вас будут запугивать другие ушлые «красавицы». Ибо не всякой девушке удается пробраться сквозь испанский КПП. Очень уж боятся служивые проституток из Восточной Европы. В качестве доказательства от противного пограничники могут потребовать показать наличку — из расчета 500 у. е. на неделю. В чем-то ребята правы, но проституток, в том числе и русских, к западу от Малаги все равно навалом. Сама видела.

А все из-за этой самой «Золотой мили». Девушки готовы целый год провести на хлебе и воде, только чтобы на лето выехать на самый престижный и дорогой курорт Испании. Забудьте демократичные Торремолинос и Фуэнхиролу — эти милые курортики не подходят для того, чтобы устроить личную жизнь. Но и там хорошо. В Торремолиносе я ела самых вкусных карабинеров в своей жизни. Подавали их в крохотной забегаловке типа нашей рюмочной или блинной. Две бригады поваров за высокими прилавками соревновались в быстроте обслуживания. Говорят, те, у кого выручка за день оказывалась меньше, отдавали все чаевые победителям. Крабы, креветки всех размеров и видов, лобстеры, кальмары, свежайшая рыба, устрицы и груды еще дышащих сырой затхлостью водорослей альмехос — ракушек с начинкой, мидий, — все это быстро сварят, обжарят на раскаленной каменной плите, польют лимоном и подадут на аппетитной одноразовой тарелке вместе с пластмассовой вилкой или ложкой. И еще белого вина плеснут в пластиковый стакан. Ешь, стоя за высоким столиком-шляпкой, а лучше — лихо оседлав подоконник, одна нога на улице, вторая — внутри. Сок карабинеров течет по рукам и подбородку — эх, прощай помада Givenchy, купленная в duty-free за 18 долларов! Такое счастье испытаешь только в детстве, когда тайком вытащишь из морозилки и слопаешь эскимо, предназначенное старшей сестре, вредине и зануде.

Нет, нет, долой демократию! Наш путь по извилистой и узкой (зато бесплатной в отличие от горного автобана) дороге вдоль моря ведет прямо в Марбейю, эту цитадель буржуев, где представлены все виды потенциальных женихов: от состоятельного немецкого пенсионера с клюкой и похотливым блеском в старчески мутных глазах до крепкого русского гендиректора маленькой такой нефтяной компании, который любит махнуть и теннисной ракеткой на личном корте, и бутылку красного сухого за обедом.

Сама по себе Марбейя — милый и вполне традиционный городок с историческим центром, где улочки кривые и такие узкие, что до стен соседних домов можно дотянуться руками; бронзовые лягушки в тени апельсиновых деревьев полощут горло водой из фонтана; дверь справа ведет в бутик Escada, так своевременно объявивший распродажу-ликвидацию, а дверь слева — в крохотный костел. Совсем рядом с Ратушной площадью зеленеет апельсиновая роща, а к морю ведет аллея из скульптур Дали. А купаться все равно холодно!

Виллы бело-желтыми горками взбитых сливок убегают с побережья в горы. Вот там, там, если сесть в роскошный кабриолет и погнать по шоссе в сторону Гибралтара, между самой Марбейей и соседним портом — Пуэрта-Банусом — и лежит искомая «Золотая миля», обитель сильных мира сего. Сверни направо в гору — вот она, Сьерра Бланка, утопающая в сиреневых цветах и высоких заборах. Рядом ползет запыхавшийся «Ягуар», на соседнем перекрестке «Брабус» никак не может разъехаться с «Феррари». Мамочки родные, это можно ж душу продать, только чтобы просыпаться и видеть за окном черепичные крыши сливочных домиков, лиловое, как спелый баклажан, море, теряющийся в сизой дымке Гибралтар, седые тени Африки.

Страницы: 12