На велосипедах по Гималаям
	Подраздел: Cтатьи о Китае | Китай
	Страницы: 1234567

Этот ритуал – и покаяние живых перед ушедшими, и желание создать им благую карму для последующего перерождения, и одновременно очищение паломника перед новым рождением, которое ждет его после перевала Тара в "Долине жизни". В этих же местах раньше находили "последний приют" умершие – их тела разрубали и оставляли на съедение диким зверям и птицам. Сейчас места захоронений расположены вдали от праздных глаз, иностранцам там появляться запрещено. Здоровенные черные вороны летают вокруг священной тропы, с интересом поглядывая на паломников. Свой круг я прохожу за два дня. Последние часы бреду на автомате, не чувствуя ног. Добравшись до дома доктора, валюсь на кровать, выделенную мне в одной комнате с монахом-стажером, и тут же засыпаю.

Наутро даже просто встать на ноги оказывается непосильной задачей. Приходится еще на день задержаться в Дарчене. "Ходить вокруг горы по часовой стрелке – это придумали индусы. На самом деле нужно ходить в обратную сторону", – объясняет доктор Тенчо, намазывая мои многострадальные ноги чудодейственной тибетской мазью на основе ячьего масла пополам с навозом. Тенчо тоже исповедует религию бон и неодобрительно относится к "нововведениям".

Бреду в поселок за продуктами, опираясь на посох. Ноги идут еле-еле. Как продолжать путешествие?

Но вот утро нового дня. Сажусь на велосипед, чтобы ехать дальше, в сторону озера Манасаровар (Манап-Юмцо), тоже священного. Если не наступать на землю, а просто крутить педали, почти не больно. За день доезжаю до Хор-Ку – последнего поселка у озера. Отсюда до ближайшего "очага цивилизации", Саги, долгий путь. Зато, по слухам, в Саге даже есть интернет!

Увы, на заднем колесе велосипеда лопнули несколько спиц, а инструмента, чтобы их заменить, у меня нет. Ехать на такой "восьмерке" невозможно. Остаток дня я провожу в придорожном кафе в надежде на попутку в Сагу. Но спать приходится в ночлежке при кафе.

Наутро я полон надежд – вот остановится грузовичок и увезет меня... Тщетно. Машин мало. В основном забитые под завязку туристические джипы. Ноги распухли, горят огнем, но заметив очередное транспортное средство, я бросаюсь через улицу, размахивая руками. Со стороны я, наверное, похож на юродивого: грязный, заросший, неловко переставляющий ноги… Тибетцы смеются. Но к вечеру уже вся округа знает мою историю, мне сочувствуют.

Еще одна ночь в ночлежке. Заснуть не получается – не позволяет боль. В голове вертится: "Еще нет тридцати, а уже инвалид..." Гоню предательские мысли прочь. Что же случилось с Юрой? Где он?

Утром весь двор покрыт снегом. Осторожно ступаю шлепанцами по белой крупе. Яркое солнце освещает горы и озеро вдали. Сколько времени мне еще предстоит здесь провести?

И еще один день страданий и обманутых надежд. Снова чуть ли не бросаюсь под проезжающие машины – ответ прежний: "Нет". Одного меня еще взяли бы, но с велосипедом… Водитель проходящего автобуса запрашивает 500 юаней, а у меня осталось только 250. Сторговаться не получается. В этих местах привыкли брать с туристов втридорога. Говорят, чтобы уехать в Лхасу, некоторые выкладывали и по 1000 долларов. Водителям джипов, едущих в Дарчен, я сую записки для Юры – в них информация о том, где я нахожусь. Поможет ли?

Удача! Вечером у ресторанчика тормозит велосипед итальянца Маурицио, который добрался сюда на двух колесах аж из Швейцарии. У него модный дорогой маунтинбайк и целая сумка инструментов. Он помогает мне починить колесо. А главное, несколько дней назад Маурицио видел Юру в Дарчене – живым-здоровым и на велосипеде! Значит, все не так уж плохо.

На следующий день я еду в ближайшую военную часть, спрашиваю доктора. Врача в части нет, но солдаты делятся со мной кое-какими лекарствами. Отлично! Я полон решимости добраться до Саги, пусть это 450 км бездорожья, а деревни по пути встречаются в лучшем случае один раз за день. На прощание хозяйка кафе готовит мне праздничный обед и отказывается взять деньги. Дорога – песок и камни. Ехать тяжело, но главное – не останавливаться. До вечера успеваю проделать 40 км. Ставлю палатку в заброшенном загоне для овец. Ночью так холодно, что стенки палатки изнутри покрываются инеем, а на шапке, в которой я спал, почему-то лежит снег. Чай в бутылке превратился в кусок льда.

Но утреннее солнце отогревает меня, я снова в пути, снова хозяин самому себе. Настроение становится лучше, даже боль понемногу отступает. Умываюсь ледяной водой из реки и даже умудряюсь познакомиться с двумя пастушками.

Юные тибетки до самых глаз закутаны в разноцветные тряпки, на шее связки украшений и амулетов, на поясах красивые пряжки и связки колокольчиков.

Страницы: 1234567