Легенда о Лимассоле
	Подраздел: Cтатьи о Кипре | Кипр
	Страницы: 12

Надо быть уж совершенно глухим, чтобы не услышать в звонком названии кипрского порта Лимасол имени девочки, которая ждала серого капитана (Грэя), а дождалась алых парусов. И город, и остров похожи на сказку.

Корабль идет вдоль южного берега Кипра часа четыре. Если встать в пять утра, то уже видишь берег по левой руке - сиреневый, акварельный, с пятнами коричневых обрывов к морю, с плоско наклоненным пейзажем. Бледно-зеленые и розовые квадраты полей, черточки деревьев. Все это залито жидким морским воздухом. Пахнет кофе, потому что некоторые пассажиры встают раньше солнца. Они пьют крепкий турецкий кофе с густым жженым сахаром. Курят сладкие греческие сигареты, потягиваются, уходят в палубные души. После чего странствующие богини сушат на морском ветру вьющиеся разноцветные волосы. 

Берег Афродиты тянется по левой руке. Теплеет, ветер потихоньку стихает. Паромы компании Poseidon Lines идут метрах в восьмистах. Как вместе отходили из Пирея, так вместе и идем: ночи в море, дни на островах, словно стадо быков Посейдоновых. 

По лоциям прибрежных вод южного берега Кипра, здесь тянет такое мощное подводное течение, что его сравнивают с широкой рекой. Некоторые историки говорят, что это и есть мифическая река Стикс. 

Другие ищут здесь Атлантиду. Донный поток время от времени выбрасывает утянутые в ил вазы и амфоры. Почему бы целому острову не утонуть в этой илистой морской реке? 

Никогда, однако, жизнь не бывает так упоительна, как в ленивых часах ожидания, в томительных предутренних часах, пока огибаешь этот большой остров. В обрыве, в щели между скал, английская пара в бинокль разглядела и показывает теперь всем крохотную бухточку, из которой машут пароходам не видимые с берега и совершенно голые мужчина и женщина. Острова по-прежнему наилучшее место для грехопадения. 

Здесь Афродита выходила из пены морской обнаженной и каждый раз совершенно девственной. Высушенные вместо фена горячим морским ветром волосы реют и вьются. Палубные богини сворачивают шезлонги. Через час за длинным мысом покажется их порт - Лимасол. 

Лимасол - один из самых крупных, но все равно маленьких кипрских городов. Я отыскал в Интернете его снимки начала века. Губернская русская улица вдоль моря с классиче-скими усадебками. Словно Пречистенку разрезали по оси и половину вывезли к морскому берегу. 

По исторической легенде в Лимасоле хитроумная византийская принцесса женила на себе простодушного и прямого, как все завоеватели, короля Ричарда Львиное Сердце. Это мужская точка зрения. Женская такова: по пути к гробу Господню завоеватель не так уж и надрывался. Местная девушка пожалела провинциала с каких-то невнятных Британских островов и положила к себе в постель. 

Если, по Ильфу и Петрову, в "Двенадцати стульях" жители города N словно рождались для того, чтобы постричься, побриться, освежиться вежеталем и умереть, то жители сегодняшнего Лимасола рождаются, очевидно, только для того, чтобы прокатиться на автомобиле и умереть. От порта к городу идут улицы сплошных автомагазинов, причем в таком количестве, что все время тревожно оглядываешь окружающие город холмы. Не прячется ли там миллионный город-призрак? Но ничто в Лимасоле не обещает ничего, кроме милого провинциального курорта. Левостороннее движение, тишина, бесконечная авенида набережной с бесконечным рядом отелей. Все отели примерно одинаковые. Но есть выдающиеся - такие, как Four Seasons, где джакузи на террасах, фрукты и французское шампанское в номерах и где любит инкогнито отдыхать Юрий Лужков. Чудесное и немного пересоленное море. Коричневый песок пляжей, скалы волноломов. Пустые дни, заполненные солнцем и ленью. И долго стоишь у края тротуара, чтобы пройти к морю, глядя налево, пока справа вдруг не проносится сияющий блеском десятков машин и автобусов сверкающий солетон. 

Стоит отойти от набережной на одну улицу, и великое торжище магазинчиков и пассажей развлечет душу. Надо только посматривать наверх, потому что воркующие голуби на колониального стиля карнизах в два счета навалят вам на голову такого качественного помета, что только забег в пляжный душ смоет острый запах обиды. Мне навалили прямо в кошелек, когда я пытался извлечь весомую местную денежку. 

Кипрские фунты в два раза тяжелее доллара. Трудно привыкнуть после легкой валюты, что монета прочнее бумажки. Но когда расплачиваешься под огромным старым деревом с официантом после кружки пива и жареного мяса и получаешь сдачу до грошика, то понимаешь цену денег. Кипрская копейка кипрский фунт бережет.

Страницы: 12