Ракетный дивизион на берегу Атлантики
	Подраздел: Cтатьи о Португалии | Португалия
	Страницы: 12

После работы— «Руси есть веселие пити», как печально отметил когда-то святой князь Владимир. Конечно, каждый день радуются лишь те, кто покрепче. Кто здоровьем не силён— тем по-шофёрски приходится веселиться. В пятницу после работы в умат— за всю неделю окаянную. Суббота— главная опохмелка, повторение пятницы. Ну а в воскресенье— пивком для отходнячка, и всё по новой, на второй круг. Понедельник день тяжёлый, но на стройке десять часов цемент помешать— верное лекарство. К вечеру дрянь воскресная и выйдет. А там до святой пятницы рукой подать. Так жизнь и катится по привычному.

Дивизион на побережье

А вот у женщин всё обстоит по-другому. Жила, к примеру, в Воронеже Светлана Петровна, сорока лет. Всё как у всех. Муж— сволочь, забыла, как и выглядел. Только диван продавленный от себя оставил. И всё перепробовано в поисках счастья женского. Зелье приворотное и объявления газетные: «Интересная, но не худая, ищу до 52 лет автолюбителя, отвечу любовью и лаской».

А тут судьбинушка в заграницу забросила нечаянно. Подружки помогли, давно уехавшие. И наша Светлана Петровна попадает в ситуацию Золушки на балу, а точнее сказать, буфетчицы из армейской столовой. Была, помнится, во время моей службы такая себе Леночка, единственная особь женского пола 32 годов среди четырёх тонн потной солдатской плоти. В лесу глухом— дивизион ракетный. Шестьсот мужиков.

Вот и в Португалии на десять девчонок, по статистике, тысяча ребят. И наша Светлана Петровна уже не «я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик», медсестра загнанная, а Светик и Светуля— свет в окошке мужика изголодавшегося. И бредёт она, ошарашенная, крепко вцепившись в мужскую руку с глазами, ничего не отражающими, какие только у женщин бывают после… ну да ладно.

Полно таких парочек на дорогах португальских. Ну а освоившись в своём новом обличье, Светочка-Светуля начинает понимать, что кроме своих, привычных, на стройке работающих, по пятницам отдыхающих, здесь живёт ещё целая куча иностранцев, то есть португальцев, и у них как бы проблемы те же, что и у наших.

Наморадство— это вам не любовь в подворотне!

А у этих-то отчего?— спросите вы.

Страна такая, патриархальная. Традиции. Здесь всё быстро не бывает. И для того, чтобы дойти до нормальных отношений между мужчиной и женщиной, нужно сначала долго смотреть, ничего не говоря. Я с этим столкнулся на своей первой работе, когда португальские вдовушки сверлили дырки в моём теле, а я судорожно хватался за застёгнутый зиппер, проклиная свою забывчивость. Потом немножко горячее— время разговоров. Эдак месяца четыре. Ну и потом наступает черёд института наморадства. На русский не переводится. Но означает, что отсмотревшая и отговорившая парочка становится как бы женихом и невестой со всеми вытекающими отсюда приятностями и неприятностями. А так как весь этот процесс занимает довольно продолжительное время и никто на улице не знакомится, и на дискотеке, и на… на… на… (список на трёх листах), то остаётся лишь работа. А коллективы не везде смешанные, и португальцы обычно на одном месте подолгу работают. Вот и получается, что у мужика местного, если повезёт, три-четыре наморадства, или можно ещё это назвать «попытки жениться»,— больше редко бывает.

Поэтому наши, о наморадстве не слышавшие, для них как подарок. И так как мы страна не только свершившейся сексуальной революции, но и прошедшей второй мировой… никто не задумывался, каково матерям нашим пришлось мужей себе искать в деревнях повыбитых. А у дочерей их генетический страх одиночества со всеми вытекающими отсюда…

Вот и получается, что у наших женщин жизнь здесь— сплошной дивизион ракетный. Поэтому, наверно, беременных моих соотечественниц в Лиссабоне больше, чем на улицах российских городов, и от этого как-то не по себе…

А дети от смешанных браков, ещё студенческих, советских, растут высокими и сероглазыми почему-то.

Да… В эмиграции повезло тому, кто родился женщиной. А вот дома кому повезло? Не знаю…

Вот так. Конец рассказа. Грустная улыбка. Занавес.

Да, вот ещё вчера узнал, что бомжи— и не португальцы вовсе, как я думал, а славяне, откуда-то из-под Харькова.

Владимир Баев

Страницы: 12