Памятники есть по всему городу и некоторые из них весьма забавны.
Визуальным символом современного Кингстона, его так сказать "Эйфелевой башней", вполне можно считать одну из скульптурных композиций - "Песнь Избавления" ("Redemption Song"). Сооружено это творение у главного входа в парк Эмансипейшн на углу Оксфорд Роад и бульвара Кнутсфорд и представляет из себя хорошо сложенных обнаженных негритянских мужчину и женщину, стоящих в воде фонтана и смотрящих в небо.
Все бы ничего особенного, но тела их настолько хорошо сложены, а половые признаки настолько ярко выражены, что это стало поводом для раскола всего ямайского общества - пуританская его часть утверждает, что сие зрелище постыдно, а другая - что это гимн человеческой красоте, которую не следует скрывать. Я тоже присоединяюсь к последним, ибо, как мне показалось, ни в позах, ни во взглядах, ни в чем другом, не наблюдается никакого намека на похоть и непристойность, более того - эта негритянская пара даже вызывает чувство беззащитности, настолько пацифично общее впечатление от композиции.
Создала эту трехметровую бронзовую скульптуру ямайская художница Лаура Купер Фэйси (выиграв конкурс у пятнадцати других претендентов) в память об избавлении в 1833 году сотен тысяч рабов от их угнетения (да и сам парк Освобождения был открыт по случаю 170-летия этого знаменательного для Ямайки события). С другой стороны название композиции можно перевести и как "Песнь Искупления" - сама Фэйси подтверждает эту двусмысленность - "Вода является важной составной частью памятника. Это освежающее, очищающее и символическое смывание боли и страданий прошлого". Как рассказывает автор, на композиционное решение памятника очень повлияли слова Маркуса Гарви, которые использовал в одной из своих песен Боб Марли - "никто, кроме нас, не освободит наш разум" (эти слова даже украсили постамент). В общем - знатный памятник и если Вы попали в Кингстон, советую обязательно на него взглянуть.
Теперь перенесемся в парк Вильяма Гранта, где у северного входа в него стоит памятник Норману Вашингтону Мэнли - основателю одной из главных современных партий Ямайки - Народной Национальной партии, который по совместительству также являлся мужем “матери ямайского искусства” Эдны Мэнли (о ней я еще упомяну ниже), а также отцом наиболее известного премьер-министра страны - Майкла Мэнли. В этом памятнике меня позабавило то, что национальный герой предстает в образе эдакого соседа по улице - он в помятом старом пиджаке, в раскованной позе совсем не торжественно приветствует поднятой рукой всяк проходящего мимо.
Еще более занятен факт, что с южной стороны парка, на точно таком же постаменте, стоит памятник политическому противнику Мэнли - Александру Бустаманте - так смерть и народная любовь объединила обоих двоюродных братьев. Бустаманте - основатель лейбористской партии и первый премьер-министр независимой Ямайки. Его фигура не менее символична - Бустаманте словно распахивает пиджак, обнажая грудь - говорят он действительно так делал на рабочих демонстрациях в 1930-х годах, бесстрашно призывая полицейских стрелять в него.
Есть в парке Вильяма Гранта и более классические (я бы даже сказал - невыразительные) памятники, например английской королеве Виктории у восточного входа. С этим памятником связана забавная легенда, оправдывающая тот факт, что ее величество смотрит не наружу парка, как это делают Мэнли и Бустаманте, а внутрь, стоя таким образом к прохожим спиной. Так вот, говорят, что раньше все было в порядке, но во время землетрясения 1907 года статуя королевы провернулась вокруг своей оси да так и осталась.
Еще более прозаичны стоящие в глубине парка памятники Эдварду Джордану (одному из борцов за отмену рабства и просвещенному законодателю Ямайки) и барону Чарльзу Теофилу Меткальфу (именно в период его губернаторства было отменено рабство и ему ямайское общество обязано тем, что все обошлось без кровопролития).
Зато вот что-что, а памятник министру финансов Ноэлю Ньютону Незерсоле, стоящий на носящей его имя площади (Nethersole place) у небоскреба Национального банка Ямайки (который Незерсоле и основал) нельзя упрекнуть в неоригинальности - доморощенный скульптор изобразил солидного дядячку в забавном виде - улыбающегося и словно просящего милостыню.