Тpудно быть иностpанцем
	Подраздел: Cтатьи о Китае | Китай
	Страницы: 1234

В России модно быть иностранцем. Всегда было модно, но сейчас особенно козырно. Сегодня иностранец в России - хозяин жизни в прямом смысле этого слова. Не только в "Березку" какую-нибудь зайти (их, кстати, уже год как упразднили), или в "Интуристе" кофе попить, но и просто пройдешь по улице, и все уже смотрят тебе вслед с завистью: иностранец пошел, с ненашим паспортом!

Естественно, в свете такого неравенства, российский житель с готовностью обряжается в стильный прикид, изучает импортные языки, украшает грудь свою невероятными надписями на нездешней фене - хочет выглядеть под фирму (с ударением на последнем слоге). И уж конечно никакому здравомыслящему иностранцу в России не придет в голову изображать из себя местного жителя - разве что в порядке эксперимента в жанре "Орфей спускается в ад".

Не то в Китае. Иностранец - как я, кажется, уже имел случай наглядно показать в предшествующей своей статье - является в Поднебесной существом низшего сорта. Не только потому, что он - иностранец - не умеет читать, писать и говорить. Не только потому, что его всюду встречают сладкой улыбкой и теплым, из глубины души идущим "Мейоу". А прежде всего, потому, что иностранец воспринимается в Китае как безнадежно посторонняя деталь пейзажа. Он тут вообще не причем. Его заботы - не наши заботы, его проблемы - не наши проблемы, и вообще невозможно понять, чего он от нас хочет...

Нельзя, конечно, сказать, что иностранцев в Китае не любят - как не любят их, скажем, в Германии или Франции, видя в них дармоедов, паразитов и незваных претендентов на долю в национальном пироге. От националистических страстей такого рода китайцы навек избавлены благодаря отсутствию пирога. Нет у китайцев и обостренного исторического сознания, которое бы заставляло их видеть в нас недавних колонизаторов или угнетателей. Единственной нацией, которая сподобилась вызывать у китайцев подобные чувства, являются японцы. Чтобы заслужить косые (в переносном, а не прямом смысле) взгляды китайцев, японцам пришлось в рекордные сроки - с 1938 по 1945 год - истребить в захваченных районах Поднебесной около 10 миллионов мирных жителей. Но и эта обида постепенно забывается: как я уже писал, китайцы не любят испытывать сильные эмоции. Это противоречит закону больших чисел и конфуцианской этике вообще. Если вы слышите на китайской улице разговор на повышенных тонах, брань и крики - можно не сомневаться: это взорвался очередной иностранец, услышав очередное "мейоу".

Специфическое отношение китайцев к иностранным гостям формировалось довольно долго и имеет многовековую историю. На протяжении первых нескольких тысячелетий своего существования Поднебесная (она же Среднее царство) была вообще избавлена от посторонних влияний и посещений.

Редкая птица долетала от Европы до Гималаев, но и долетевшая не продолжала свой путь дальше Северной Индии, замерзнув где-нибудь на полпути между пиком Коммунизма и Эверестом. Соседние племена, правда, имели привычку набегать на Китай и завоевывать его раз в сто-двести лет: китайцы всегда были хреновыми солдатами, в отличие от их соседей-кочевников. Однако каждое очередное племя, завоевав Китай, не насаждало там свои варварские порядки, а сразу начинало ассимилироваться, усваивая местную культуру, бюрократию и государственное устройство. Заодно усваивалось и представление о том, что все другие народы, кроме китайцев суть варвары, ни на что не способные и пригодные лишь к взиманию с них дани, если получится. Получалось, как правило, довольно плохо.

Неудивительно, что уже во втором поколении мужчины из племени завоевателей становились такими же хреновыми солдатами, как и коренное население. Результат сказывался незамедлительно: по прошествии двухсот, ста, а то и пятидесяти лет очередные кочевники вторгались в Китай, захватывали канцелярские столы и императорские дворцы и объявляли себя китайцами. Генерал, руководивший вторжением, провозглашал себя императором и давал начало новой династии. А дальше все повторялось.

За двести с лишним лет до начала христианской эры император Чин Шихуан, основатель и единственный представитель одноименной (Чин) династии, впервые объединил Китай в нашем понимании этого географического термина. Объединенный Китай времен Чин по экономическому своему устройству весьма напоминал Израиль: вездесущая и всесильная бюрократия съедала весь национальный продукт, правительство постоянно повышало налоги, и разоренные этими налогами граждане пополняли армию безработных.

Страницы: 1234