Время и пространство Китая
	Подраздел: Cтатьи о Китае | Китай
	Страницы: 12345

Если движение ци где-то нарушено, значит, орган не справляется, человек болен. Если ци нет совсем - значит, пациент просто мертв.

Кроме лечебных чаев с надписями на английском и иногда даже на русском, некоторых мазей и бальзамов в промышленной упаковке, турист самостоятельно вряд ли что купит. Но зайти поглазеть интересно. Вот, например, осторожно взвешивают растертое в пыль растение <хай ю> - это паразит типа перекати-поле, но стоит дорого, так как при правильном приготовлении лечит от пятисот болезней. <Хай ю> просто так не продадут, потому что он ядовит. Ядовитых корней в китайской медицине очень много, и продадут их далеко не всякому, да и на "витрине" они не выставлены. Для самолечения можно купить луковицу горного тюльпана или высушенное дерьмо собаки, которая бродила по горам на высоте 2500 метров, - и тем, и другим лечат насморк. Самое страшное, что довелось увидеть в чунцинской аптеке, - не печень змеи и не кости росомахи, а высушенные половые органы ослицы, пораженные целебным грибком. Понять, что это такое скрученное и дурное, нелегко. Объяснить может только сам аптекарь - к счастью, он немного знал по-английски. Большинство же китайцев ничего не смыслит в народной медицине и не пользуется ею. Не без основания они считают, что среди знахарей много шарлатанов и найти настоящего исцелителя трудно...

Повсюду ворота, ворота. Китайцы любят ворота, пусть даже установленные без цели. Всем известно, чайнатауны в Лондоне, Нью-Йорке, Лиме, Бангкоке - да повсюду! - начинаются с ворот. А чем заканчивается китайский город?

Чунцин для нас закончился у небольшого кафе. Перед дверью девушки-официантки играли в бадминтон. В кафе никого не было, и девушки совмещали приятное с полезным - своей красивой униформой привлекали внимание возможных посетителей. И старик-хозяин сидел у двери, играл на арху - две струны, заунывные звуки. Подумалось: "Вот кто точно уже никуда не спешит, ничто его не интересует, впереди у него - вечность". И все оказалось не так, потому что в Китае, если покажется, что ты что-то понял, значит, ты точно ничего не понял. Старику надоело играть, он отложил арху и бодрой походкой направился в сквер, где на веревке висели свежие газеты. Старик поправил газету поудобнее и стал читать.

Лесной человек

Течение несло длинную тяжелую лодку по узкому ущелью на границе Хубэя и Сычуани. Прозрачная голубая вода реки Шэньнун бежала в Янцзы. Еще час-другой, и чистая вода перемешается с глинистой, мертвой водой великой реки.

В лодке пятнадцать человек - туристы, два гребца, три бурлака и девушка-провожатая Шин Мин из малой народности цзян, которая живет по склонам заповедных гор Хубэя. Цзян на ханьцев не похожи и говорят на другом языке, если их с кем-то и можно сравнить - то только с горскими народами в Золотом треугольнике. Народность не такая уж и малая, цзян несколько миллионов, но по сравнению с миллиардом ханьцев все другие народности Китая малые.

Лодка прошла пороги, рулевой налег на весло. Река немного стихла, и Шин Мин стала рассказывать про дикого человека, которого недавно опять видели как раз в этом самом месте, на отмели, он ел черный боярышник. Я попытался уточнить для полной ясности: "Дикий человек - это как снежный человек?". - "Нет, не снежный, дикий", - почти обиделась Шин Мин.

В прошлом году в зарубежных таблоидах появились сообщения, что китайцы наконец поймали дикого человека на берегу Янцзы, посадили его в вольер и теперь исследуют. Если б такое сообщили про США или Россию, никто бы не поверил. Поймали - сразу бы показали и деньги бы взяли за показ. Но в Китае все возможно. Поймали - и могут десять лет исследовать, пока не убедятся, что это не одичавший человек, а именно современный синантроп.

Еще поворот, кормщик налег на весло, окатил брызгами. На берегу из кустов вышли девушка и юноша в национальных костюмах и стали приветливо махать туристам. Снова поворот, и на отмель вышел... нет, не дикий человек, а пожилой мужчина опять-таки в национальном костюме. Вышел и начал играть на флейте, проплыла лодка - перестал. Когда на берегу появились мужчина и женщина и приятными голосами стали петь песню народности цзян, стало ясно, что берега обжиты, население работает на турфирму и диким людям здесь делать нечего.

Шин Мин поет протяжную бурлацкую песню с коротким энергичным припевом-выдохом "Хуа ди!" По сути, это похоже на "Эй, ухнем!", но в точном переводе - обращение "Надежный друг!". Трое парней-бурлаков сидят в нашей лодке босые и одеты легко. С раннего детства они привыкают к холоду. Народность цзян разделена на что-то похожее на касты, если твой отец бурлак - значит, бурлаком и проживешь, поэтому тренируйся с детства.

Страницы: 12345