Лики Черной горы
	Подраздел: Cтатьи о Казахстане | Казахстан
	Страницы: 12345

Что же касается аквалангистов-любителей из Актау, то даже их погружения дают немедленный результат: керамику, останки пушек, кораблей... По легендам, на Кулалах прятался со своей ватагой неуловимый на море Стенька Разин — прибрежная глушь притягивала и скрывала его.

И хотя ислам пришел на берега Каспия задолго до Стеньки, привнеся в здешний уклад жизни определенные требования порядка, это не избавило морские широты от дурной славы: «море холода», «море мрака», «разбойничье море».

Этот регион познал множество религий: ислам, русское христианство и хазарский иудаизм, а также занесенный из Джунгарской степи буддизм калмыков. Русские сектанты-бегуны в поисках «идеальной страны» тоже тяготели к Каспию. По их мнению, именно здесь в пустыне должно было наступить Тысячелетнее Царство Христово. В XVI веке на небольшой территории полуострова Мангышлак обосновались исламские аскеты, поразившие тогда местных жителей, а теперь уже и современных историков истовостью в исповедании.

Четыре века спустя почему-то именно на каспийских берегах расселили свое странное человечество Велимир Хлебников и Андрей Платонов; здесь сплошь святые безумцы. Так, для отверженных и гонимых из повести «Джан» Платонов специально искал «их» территорию и в этом смысле нашел самое подходящее место в Азии, «дно пустыни». «...На краю темной земли, павшей вниз; далее начиналась песчаная пустыня, более счастливая и светлая, и среди песчаных покойных бугров даже в тихое время, в тот исчезнувший детский день, ютился мелкий ветер, бредущий и плачущий, изгнанный издалека...» Это о Сарыкамышской впадине у подножия Устюрта: герой «сел на краю песков, где они кончаются, где земля идет на снижение, к дальнему Усть-Юрту. Там было темно, низко...»

Еще один Крым

Все сказанное имеет прямое отношение к одному из самых красивых и загадочных мест каспийского побережья – полуострову Мангышлак, иначе — Каспийскому Крыму, известному персидским мореходам под названием Сиях-Кух, или Черная гора. Сегодня здесь так же, как и много веков назад, ветер носит по берегу шары перекати-поля, а девственно чистые пляжи и изумрудная синева морской волны слепят глаза.

От песчаных пустынь Средней Азии это место отделяют бесплодная Сарыкамышская впадина и плато Устюрт, знаменитое своими каменными изваяниями и считающееся непригодным для жизни человека. Однако именно здесь археологи обнаружили храм, посвященный культу Солнца, а также древние «обсерватории» — сооружения из камней, благодаря которым можно разглядеть незыблемые вехи в текучем потоке времени: дни солнцестояний и равноденствий. Этим памятникам не одна тысяча лет. Тема камней, а точнее, кремня, которым изобилует Мангышлак, приводит к еще более удивительным открытиям. Оказывается, мангышлакский кремень находят на Средней Волге. Это значит, что торговый путь из Азии в Поволжье, о котором упоминают авторы Х века, был известен за несколько тысяч лет до письменных свидетельств, то есть в конце неолита.

Засвидетельствованная пером история Мангышлака начинается с тюркской эпохи. В сведениях, перечисленных Албугази в «Истории тюрок», говорится о некой родовой распре в самом начале туркменской истории, которая заставила многие племена разбежаться в разные стороны, в том числе и на Мангышлак. Здесь они жили в относительном спокойствии, отделенные от остального мира бесплодными пустынями и безжизненными плоскогорьями Устюрта. Они ловили рыбу и разбирали остатки кораблей, которые шли из Персии на север с грузами товаров. Позднее на полуострове обжились и другие туркменские племена, образовав отдельное и по существу независимое владение, формально подчиненное державе Сельджукидов, которое к тому же рассматривалось последними как «форпост» ислама на северной границе.

Именно здесь сотни лет проходило ответвление Великого шелкового пути с востока на запад –– из Хорезма на Мангышлак. У мыса Тюб-Караган караваны поджидали персидские перевозчики, которые перегружали товары и перевозили их через море: на Волгу или в Крым. Говорят, что на караванной дороге, следы которой видны до сих пор, в лучшие времена насчитывалось до 3 000 верблюдов в караване, шедших по 15 в ряд. Путь от Хорезма до берегов Каспийского моря составлял 25 верблюжьих переходов: соответственно, каждый ночной привал должен был быть обеспечен вместительным караван-сараем. Значит, здесь кипела жизнь. Но, несмотря на то что арабский географ Якут называет Мангышлак сильной крепостью, завоевательные походы вероломного хорезмшаха Атсыза в 1127 и 1138 годах разрушили местные поселения.

Страницы: 12345