Стужа в уйгурском захолустье
	Подраздел: Cтатьи о Китае | Китай
	Страницы: 1234

Через четверть часа проходим сквозь выросшие посреди пустыря ворота, рядом — большой рекламный щит. При свете луны легко разглядеть: широко улыбающиеся красавицы в традиционных костюмах приглашают в дивный мир, изобилующий яствами и природными красотами. От ворот — длинная темная дорога, запорошенная снегом. По обочинам — плохо освещенные маленькие глиняные дома. Где-то мычит и блеет скот. Похоже, это район, в котором живут одни уйгуры. Пахнет бедностью. Дихан громко и хрипло кашляет, как закоренелый курильщик. Мы пришли.

Маленький на вид квадратный домик из глины и сена отгорожен от дороги низким ветхим забором. В темных грязных окнах с полиэтиленом вместо стекол брезжит свет. На месте входной двери — старый плотный ватник. Заходим за него, как за кулису, и попадаем в холодное неуютное помещение, где кроме покосившегося стола у стены только огромный топчан, устланный старыми выцветшими коврами. Дихан подталкивает нас к деревянной двери справа — заходим, пригибая головы: на таком же огромном топчане в тюках, покрывалах, матрасах и платках лежат двое пожилых людей. В углу — цветной телевизор, с помехами передающий мыльную оперу. Рядом с топчаном — печка-буржуйка, на которой лениво пыхтит закопченный алюминиевый чайник. В углу — расписной комод, заваленный не первой свежести бельем и одеждой. Это дом родителей Дихана.

В традиционной семье младший сын чаще всего остается с родителями. Так и в этой, уйгурской, Дихану выпало заботиться о своих престарелых отце и матери. Братья и сестры живут в городах, а он в свои двадцать восемь не умеет ни читать, ни писать. Зато ловко справляется с застежками наших рюкзаков, кнопками фотоаппарата, даже молнией кошелька, за что получает нагоняй от матери. Но это не мастерство вора, а, скорее, любопытство ребенка — Дихану интересно все новое.

На родителей, напротив, мы не производим никакого впечатления. Оба остаются лежать в завалах своих самодельных кроватей, скептически разглядывая нас и обмениваясь краткими репликами. Дихан предлагает чай — вспоминаем о конфетах и решаем, что этот случай — лучшее для них применение. Угощение радует и приободряет пожилую женщину. Старику Антон предлагает сигарету — тот улыбается. Есть контакт! Потряхивая крышкой, в чайнике закипает вода, и в двух засаленных пиалах мы получаем обжигающий кипяток. И на том спасибо.

Шустрый Дихан успевает сбегать за соседями — двое мужчин и молодая женщина приходят поглазеть на чужеземцев. На смеси китайского и русского объясняем, что путешествуем из России в Индию, достаем карты, тычем пальцем в страны, в которых уже побывали, прокладываем дальнейший маршрут, рисуем в воздухе живописные картины — в общем, стараемся развлечь собравшихся, как умеем. Все довольно улыбаются, угощаются конфетами, бросают обертки на земляной пол и сплевывают туда же.

Вот только один из гостей как-то подозрительно косится в мою сторону и неодобрительно кивает, привлекая внимание хозяйки. А я как раз с ногами забираюсь на топчан и прижимаю к себе колени — так теплее и удобнее. Пожилая хозяйка, недолго думая, выбирается из-под своих внушительных одеял и, как муху или, скорее, животное — «чу-чу!», прогоняет меня с топчана. Со всех сторон — «ай-ай-ай!» Ничего не понимаю. Но тот же гость жестами, однозначно очерчивая руками область вокруг своих гениталий, объясняет: усаживаться таким образом на эту сторону топчана нельзя — осквернение, потому что сюда обычно ложатся лицом.

Покорно пересаживаюсь на самый край и вижу черные, в копоти, обнаженные ноги хозяйки. В бедных уйгурских домах обычно нет ни бань, ни ванных комнат, и в этой семье точно не любят мыться. Насчет уборной Дихан сразу же дает четкую инструкцию: туалет находится снаружи, по всему периметру, главное правило — быть спиной к дому, иначе его глиняные стены может размыть.

Гости уходят. За тонкой шторой, отделяющей нас от последнего помещения в доме, — темная, с низким потолком, больше похожая на склеп, кухня. Оттуда в пыльном тазу хозяйка выносит белые блестящие кости животного — то ли барана, то ли козы — и кидает во двор. Потом возвращается в кровать и дает распоряжение сыну: Дихан стелет для нас пару старых ватников на топчане рядом с родителями. Сам бросает в буржуйку большой кусок каменного угля, выключает свет и уходит спать в холодные сени.

Закутываемся в спальники. Огонь из печки отбрасывает на стены причудливые рисунки. Воздух в комнате горячий, спертый, терпкий, с тяжелыми запахами многолетней грязи, скопившейся в углах дома, складках ковров и одежды живущих здесь людей. За окном цепной пес громко и усердно грызет брошенные ему кости. Тихо посапывают хозяева. Тепло быстро убаюкивает, засыпаем. Завтра нас ждет еще один день на самых задворках Поднебесной.

Анна Абраменко

Страницы: 1234