В двух шагах от Дуная
	Подраздел: Cтатьи о Болгарии | Болгария
	Страницы: 123456

Кирилл неторопливо подошел к крану, надел на него черный шланг и стал поливать двор. Сразу же потянуло прохладой. Засверкали освещенные из глубины дома ветки, виноградные лозы, свисающие с навеса, под которым еще недавно сидели родители Иорданки и Кирилла, тихие старики: полнеющая мать в вязаной безрукавке и сухонький отец в белой, наглухо застегнутой рубашке, в кепке, надвинутой на глаза. Они и сейчас сидели на скамейке, но поодаль от остальных, всем своим видом показывая, что хозяева в доме — молодые.

Как только все уселись за стол, обнаружилось, что Мариновы ждали нас еще к обеду. Слово за слово, и за столом повелся неторопливый разговор. Постепенно неловкость, сопутствующая первой встрече, оставила нас... И пока Кирилл разливал домашнее вино, Генриетта рассказывала, желая оправдать наше позднее появление здесь, почему так долго и на чем мы добирались до Дуная.

— Как! — вдруг подал голос отец.— Та дорога еще существует?

Эта реплика его была первой и последней за вечер. Мне показалось, что старик просто хотел подчеркнуть: он очень стар и давно не выезжает из деревни.

Но нет. Иорданка тоже сокрушалась.

— Зачем же,— говорила она,— надо было делать такой крюк? Есть ведь экспресс. Три часа пути по прекрасной автомобильной дороге через красивые зеленые города, по горному воздуху — и вы здесь...

Я прислушивался к словам Иорданки и, как ни прикидывал, отдавал все же предпочтение той дороге, которую узнал. Долгая, знойная, равнинная, она, по всей вероятности, лежала в стороне от глаз праздно путешествующих и пересекала ту часть страны, которую Иван Тончев назвал житницей...

Не знаю почему, но мне эта дорога показалась доброй. На ней люди легко сходились и легко расставались, наверное, чтобы снова встретиться.

К концу ужина я кое-что уже знал о семье Мариновых. Кирилл в армии служил шофером и, вернувшись домой, тоже сел за машину: работает в Оряхове, районном центре, в аварийной группе водопроводной сети, которая снабжает питьевой водой все окрестные деревни. Дома, хотя главой семьи и считается старшая сестра Иорданка, хозяйство в основном лежит на Кирилле. Ко многому из того, что было сейчас на столе, прикасалась рука Кирилла: брынзу из козьего молока делал он, воду проводил в дом — тоже. И вино, которым Кирчо нас угощал, приготовлено им самим. И хлеб на столе — тоже его выпечки. Двор вымощен плитами — его рук дело. Свет, освещающий наш стол, проводил, конечно же, Кирилл, и прохлада после жаркого дня — опять-таки его...

Кирилл сажал деревья, под которыми мы сидим. И еще: пристройку к дому строит сам, без чьей-либо помощи. Пристройка стояла пока без окон и дверей, внутри светила маленькая голая лампочка, там, на еще не оштукатуренной стене, висели связки лука, перца...

Глядя на Кирилла, на его невозмутимые, спокойные глаза, я думал: только и осталось ему смастерить подзорную трубу и по вечерам смотреть на звезды со своего двора.

О сестре его, Иорданке, мне рассказывала Генриетта, когда мы еще только собирались сюда. Иорданка тоже родилась в этой деревне. Окончила сельскохозяйственный институт в Софии и теперь работает рядом, в Оряхове, в шести километрах от Лесковца. Она агроном, выводит сортовые семена, которыми ее предприятие обеспечивает не только Болгарию... За столом выяснилось: у Иорданки несколько орденов. Какие? Она не захотела говорить о себе. И другим не велела.

Я с самого начала знакомства уловил: если речь заходила о ней или ненароком касалась ее дел, она незаметно переводила разговор на брата, а то и на общие темы здешней жизни. И, отзываясь о том или ином хозяйстве окрестных крестьян, добавляла: «Но для того чтобы жить, как они, надо много и хорошо работать...»

Весь вечер меня не оставляло чувство, будто Иорданка хотела выйти на дорогу, остановить первого встречного односельчанина и попросить, чтобы тот сам рассказал о себе.

Моя догадка подтвердилась на следующее же утро.

Очень рано — как мне казалось, хозяева еще спали — я вышел во двор и спустился на улицу, чтобы осмотреться: куда же мы затемно заехали? Оказалось, что дом Мариновых стоит высоко над поворотом дороги. В утренней тишине хорошо был слышен мужской голос. Какой-то человек подбадривал ослика, втаскивавшего на крутизну подъема тележку. Когда тележка — болгарская «каруца» — поравнялась с домом, я услышал взволнованный голос Иорданки.

— Георгий! Георгий! — Пробежав мимо меня, она бросилась к человеку на телеге, остановила его и стала быстро-быстро о чем-то говорить. Человек нехотя спрыгнул на землю, подогнал осла к дому и привязал к столбу у калитки. Мы с ним пошли за Иорданкой.

Страницы: 123456