Деревня Бонгу
	Подраздел: Cтатьи о Папуа Новой Гвинее | Папуа Новая Гвинея
	Страницы: 1234

С палубы <Дмитрия Менделеева> виден берег Новой Гвинеи - Берег Маклая. Звучит команда: <Отряду этнографов приготовиться к высадке!>

...Все ближе пальмы, подступавшие к узкой полосе пляжа. За ними скрыта деревня Бонгу. Слышен шорох кораллового песка под днищем лодки. Мы выпрыгиваем на берег и оказываемся посреди толпы темнокожих людей. Они извещены о нашем приезде, но держатся настороженно. Мы чувствуем на себе изучающие, даже хмурые порой взгляды.

- Тамо Бонгу, кайе! (Люди Бонгу, здравствуйте!) - восклицает член нашей экспедиции Н. А. Бутинов. Сколько раз он произносил в каюте корабля эти слова, записанные Миклухо-Маклаем сто лет назад. Лица папуасов выражают явное недоумение. По-прежнему стоит тишина. Неужели здесь сменился язык? Однако Бутинова не так легко смутить.

- О, тамо, кайе! Га абатера симум! (О люди, здравствуйте! Мы с вами братья!) - продолжает он.

Внезапно папуасы преображаются: они заулыбались, закричали: <Кайе! Кайе!> Вместе с юношей по имени Кокал мы подходим к небольшой хижине. Кокал местный. Ему лет двадцать. Он окончил начальную школу в Бонгу и поступил было в колледж в городке Маданг, но через год вернулся домой: отец не смог платить за обучение. С первого дня этот смышленый парень стал энергичным помощником этнографического отряда. Вот и сейчас он знакомит меня с папуасом Дагауном.

Дагауну лет сорок пять. Он одет, как и многие мужчины Бонгу, в шорты и рубашку. На лице татуировка - обозначенная сизым пунктиром дуга под левым глазом и над бровью. Пышная прическа с гребнями, за ухом пылает рубином красный цветок. До сих пор мужчины всех возрастов любят носить в волосах цветы, листья растений, перья птиц. Руку Дагауна над бицепсом обвивает сплетенный из травы браслет.

Это старинное украшение, зарисованное Маклаем, по-прежнему носят и мужчины и женщины. Здесь, в Бонгу, наш отряд должен был проследить изменения в культуре папуасов за сто лет, протекших со времен Н. Н. Миклухо-Маклая. Короче говоря, нам предстояло выяснить, насколько отличаются от описанных им приемы земледелия и охоты, орудия труда, язык, песни и танца, домашняя утварь, быт, привычки и так далее.

К Дагауну я пришел с весьма прозаической целью - подробно описать его хижину.

Н. Н. Миклухо-Маклай, взглянув на современные дома, не узнал бы Бонгу. В его время в хижинах были земляные полы, а сейчас они деревянные и стоят на сваях. Пол из расщепленных бамбуковых стволов возвышается метра на полтора над землей. Стала несколько иной форма крыш. Из хижин исчезла важная деталь старого быта папуасов - нары для еды и сна.

Кокал ушел, и роль переводчиков охотно взяли на себя два мальчика лет по десяти, одетые в чистые шорты и ковбойки. В школах обучение ведется на английском, и многие молодые люди Бонгу неплохо владеют этим языком. Насколько нам легче работать, чем Н. Н. Миклухо-Маклаю, которому пришлось самостоятельно познавать местный диалект, порой месяцами пытаясь понять значение слова! Кроме того, в Бонгу, как и во многих районах Новой Гвинеи, вторым родным языком папуасов стал пиджин-инглиш - приспособленный к меланезийской грамматике английский язык.

<Это наш большой язык>, - пояснил мне роль пиджин-инглиш один из папуасов. Почему большой? Потому что местный диалект этой деревни действительно очень <маленький> язык: на нем говорят только в Бонгу; в каждой из окрестных деревень свои наречия, непохожие друг на друга.

... Папуасский дом надежно защищает внутреннюю жизнь семьи от постороннего взора: перегородки, пристроенные к глухой стене из расщепленных стволов бамбука, образуют комнаты. В хижине Дагауна две небольшие комнатушки. <В одной живу я, в другой женщины>, - пояснил Дагаун. Ничего экзотического не было и в женской комнате. Ни черепов, мрачно глядящих пустыми глазницами, ни ярко раскрашенных масок. Все выглядело буднично, no-деловому. И тем не менее, исследуя обстановку небогатого папуасского дома, я увлекся: вещи помогали узнать кое что новое о папуасской старине.

К примеру, скамейка с железной полоской на одном конце - новшество в папуасском быту. Она сменила заостренную раковину - старинный примитивный инструмент для извлечения мякоти кокосового ореха. Я уже не раз видел, как пользуются этой скамейкой. Женщина, сидя на ней, держит обеими руками половинку расколотого ореха и трет его мякотью о зазубренный край неподвижного железного скребка; внизу подставлена посудина.

В условиях контакта с современной цивилизацией местная материальная культура в целом мало изменилась.

Страницы: 1234