Оскарас Коршуновас
	Подраздел: Cтатьи о Литве | Литва
	Страницы: 12

Место безусловного гения уже, видимо, навсегда зарезервировано в литовском театре за Эймунтасом Някрошюсом. Место молодого гения - за Оскарасом Коршуновасом. Представители престижных театральных форумов расхватывают его спектакли как горячие пирожки, и он так и живет - в вечном движении, на перекладных, из страны в страну. В этом году он поставил в Авиньоне с французскими артистами пьесу литовца Гинтараса Гаяускиса "Резервация". С Оскарасом Коршуновасом встретилась обозреватель "Известий" Марина Давыдова.

- Сейчас много говорят о кризисе фестивальной жизни. О том, что огромное количество фестивалей нивелируют особенности театрального языка в разных странах. Ты согласен с этим?

- Согласен, пожалуй. А что в этом плохого? Я лично ничего плохого не вижу. Даже наоборот. Мой спектакль "Ромео и Джульетта", поставленный специально для Авиньона-2003 (когда его в результате отменили, для меня это, если честно, был сильный удар), так вот спектакль мой как раз об этом. О том, что мы не настолько разные, чтобы не понять один другого, не любить один другого. Я вообще верю в тотальную коммуникативность. В хорошем спектакле всегда есть что-то, что пробьет зрителя поверх языка и всяких контекстуальных барьеров. А потом без фестивалей меня вообще, боюсь, не было бы. Когда живешь в такой маленькой стране, как Литва, у тебя неизбежно возникает культурная клаустрофобия. И комплексы всякие. Я "Роберто Зукко" сделал в 1996 году. Сейчас приехал на гастроли в США, мне говорят: "О, это новый театр!" Я же давно его сделал, но сделал в Литве. Никогда ничего не будет значимо, если это произошло в Литве. А в театре ведь как - если тебя вовремя не заметили, значит, тебя вроде и не существует. Потомки твои театральные достижения не оценят.

- Подожди, подожди. Как же так? А Някрошюса разве не заметили? А тебя самого?

- То, что мы делаем, может быть востребовано, но это никогда не станет поветрием, модой. Вот то, что делает Томас Остермайер, станет. Потому что он немец. В большой стране художнику проще. Так что для меня, как для человека, живущего в Литве, как раз важно, чтобы общее культурное пространство возникло. Другой вопрос, что фестивали действительно порождают фестивальные феномены, которые нужны только фестивалям. Тут иногда такое увидишь, что в страшном сне не приснится. Но разве театральная жизнь вне фестивалей не порождает своих монстров и своих штампов?

- А что бы ты назвал фестивальным штампом?

- Сложный вопрос. Сейчас попытаюсь (очень долгая пауза). Театр это такое место... То есть так - театр это искусство отношений со временем. И всякое новое представление о времени, любая новая его репрезентация на фестивалях очень быстро схватывается и очень быстро тиражируется. Не знаю, плохо это или хорошо, но это так. Иногда действительно что-то механическое в этом появляется. Но с другой стороны, фестивали для того и возникли, чтобы ощутить пульс времени и найти то, что проявляет его. И это и отличает их от репертуарных театров, которые держат за шиворот вчерашний день. Вчерашний день - это их хлеб. А фестиваль пытается схватить за шиворот день сегодняшний. Это его задача.

- Ты мог бы сказать о себе, что ты дитя Авиньонского фестиваля?

- Мог бы, наверное. Мы ведь с 96-го года практически каждый год здесь выступаем. Но первым большим фестивалем, на который мы поехали со спектаклем по Хармсу "Там быть тут", был все же Эдинбург. Это случилось в 90-м году, только-только границы открылись, и это были первые гастроли нашего театра. Мы выпустили спектакль 22 марта 1990 года, а 11 марта Литва стала независимой. То есть этот спектакль репетировался в Советском Союзе, а вышел уже в независимой стране. Есть в этом что-то символическое.

- Вы были участниками офф-программы?

- Да. Но в Эдинбурге офф-программа (Fringe так называемый) совсем не то же самое, что в Авиньоне. Это гораздо более значимая вещь. И это большая лотерея. Если повезет, из тебя там могут сделать фестивальную звезду. Такие художники, как Тадеуш Кантор, например, оказались впервые здесь именно в рамках офф-программы. А Авиньон - это уже следующая ступень. Авиньон не просто открывает художников, он их еще и создает. Он вообще обозначил очень важный рубеж в истории фестивалей, когда они стали не просто местом, в которое съезжаются спектакли из разных других мест, но еще и мегапродюсерами.

Страницы: 12