Национальный костюм. Взгляд из Лондона в Баку
	Подраздел: Cтатьи об Азербайджане | Азербайджан
	Страницы: 123

Кроме непременного медного кувшина и банного сундучка хамам сандыгы с маленьким замком (сундучки эти и кувшины, на заказ изготовленные медником, полагалось давать каждой девушке в приданое), в баню брали специально к этому случаю приготовленные сладости, вино, фрукты... В бане дамы старшего поколения выбирали невест для своих сыновей – благо все достоинства и недостатки девушек здесь были на виду. В бане женщины перемывали кости мужьям, обменивались друг с другом секретами красоты, смешивали хну для окраски волос, обсуждали, в какой лавке лучше покупать угольно-черную сурьму для ресниц и асфальтово-серую весме для бровей, и стоит ли вместо сурьмы и весме использовать мил – специальный косметический карандаш (мил существовал трех видов – для глаз, бровей и родинок – хал). Здесь же, в бане, мастерица узалан за весьма умеренную плату с помощью крученой нитки могла избавить девушку от излишней растительности на лице (этот примитивный способ депиляции, называемый здесь уз алдырмаг, на территории Азербайджана впервые начали применять чуть ли не тысячу лет назад). Говоря о косметике, гигиене и уходе за собой, нельзя не сказать о гиляби – особом сорте пластовой глины, богатой щелоком и употребляемой в качестве мыла. Гиляби бывает голубой, желтой и белой. Белая глина использовалась для мытья головы, а другие – для стирки одежды.

Чадра стыдливости

Пожалуй, баня была единственным местом, где азербайджанку можно было увидеть с непокрытой головой. Появляться на людях без головного убора, показать посторонним такую интимную вещь, как волосы, считалось верхом неприличия. Кое-где женщины накручивали на голову чалму или динге (сложное тюрбанообразное сооружение из шали, которое закрепляли, как и чалму, специальными крючками). Однако чаще всего голову просто покрывали шелковым платком, который в разных районах повязывали различными способами. Молодежь предпочитала платки ярче, пожилые – темнее. Под платком многие носили вышитый и украшенный золотыми бляхами чепец, называемый здесь гадын папахы. Чепец имел несколько функций: сохранять прическу, скрывать волосы от постороннего взгляда, основное же назначение его было в том, чтобы шелковый платок, повязанный сверху, не соскальзывал.

В быту вместо чепца нередко надевали чутгу – такую специальную головную повязку из темного сатина, атласа или ситца. Чутгу шили в виде узкого чехла, открытого с обоих концов, и повязывали вокруг головы узкой ленточкой (одновременно прикрыв ею лоб). В чутгу собирали волосы или косички и закладывали их на спину – исключительно удобно во время домашних и полевых работ. Кое-где в сельской местности пожилые дамы носили такие повязки вплоть до 60-х годов XX века.

Впрочем, не важно, что у тебя на голове – чутга, чалма или платок. Главное, чтобы косы были прикрыты. Из-под головного убора позволялось выпускать лишь подрезанные у ушей и специально завитые локоны. Да и то лишь дома.

Женщине, выходя на улицу, полагалось с головы до пят укутываться в чадру. Правда, правило это неукоснительно соблюдалось лишь в городах. Здесь дамы щеголяли в атласных покрывалах с занавесочкой на лице и кружевной сеткой для глаз. В деревне нравы были проще. Чадру извлекали из сундука лишь по особым случаям: скажем, если предстояло ехать в соседнее село навестить родню. В остальное время на людях нижнюю часть лица просто прикрывали уголком головного платка... Мужское население Азербайджана к головным уборам относилось, пожалуй, более трепетно, чем женское. Шапка для мужчины была чуть ли не материальным воплощением чести, и потерять ее считалось страшным позором. Но об азербайджанских мужчинах, конечно же, в следующий раз. Это не просто отдельная тема, это вообще особый разговор. А мы вернемся к Аиде.

Взгляд из Баку

Сентябрь. Аида уже опять в Лондоне. Опять почти родной и привычный английский. Джинсы, маечки, кофточки. Кто знает, придется ли ей еще когда-нибудь надевать гурду или архалыг, чутгу или динге. Ведь наша фотосессия в народном костюме – что-то вроде игры. А в жизни... В длинных рукавах, позвякивая золотыми монетами на поясе, не спустишься в лондонскую подземку – тьюб, не постоишь у мольберта. Кисти, краски, холсты требуют других нарядов. Но нам кажется, что в картинах Аиды теперь станет больше золота парчи, небесного цвета невесомых шелков, сверкающих рубинов и серебра галунов.

Нам, кажется, мы не ошибаемся. Посмотрим?

Екатерина Костикова

Страницы: 123