Трудности перевода
	Подраздел: Cтатьи о Сирии | Сирия
	Страницы: 1

Алеппо

Северная столица Сирии — город с историей длиной в 12 000 лет, помнящий времена, когда на пригорке жил праотец Авраам, доил свою рыжую (предположительно) корову и угощал молоком неимущих. А потом на том же холме построили окруженную рвом крепость для защиты города от набегов всяких нехороших людей, а потом… В 1828 году Алеппо тряхнуло землетрясение, которое цитадель перенесла, по всей видимости, не очень хорошо. Пострадали и мечеть, и бани, и тронный зал. Их отреставрируют (процесс уже идет), высохший ров снова наполнят водой, и будут по нему кататься нарядные люди в лодочках. Лепота…

С крепости, что громоздится посреди города, словно гигантская шкатулка на круглом столе, мы обозреваем Алеппо. Крыши облеплены спутниковыми тарелками, навскидку — по одной на душу населения. Можно подумать, это предмет индивидуального пользования, как суповая тарелка. Между домов "прорастают" минареты. Чем выше минарет, тем старше мечеть. Здесь все они разные в отличие от других мусульманских стран, той же соседки Турции, где все минареты-карандаши похожи, как близнецы-братья.

На нас налетают школьницы в синих брюках и пиджачках — совершенно как наши пионеры.

— А кто вы? А откуда? А как вас зовут?

Есть мнение, что сирийцы в большинстве своем не владеют английским. Я бы не сказала. Другое дело, что их английский несколько отличается от нашего и в мягком арабском акценте бывает непросто вычленить знакомые слова. Во время прогулки по Алеппо меня тронула за локоть девушка в бледно-голубом хиджабе:

— Привет! Меня зовут Ханан!

— А меня Аня! Тезки, значит!

Увы, из ее дальнейшего доброжелательного монолога я уяснила только одну фразу: "I speak English very good"…

Встречаются и полиглоты — один из них вызвался сопровождать нас во время вечерней прогулки по Алеппо. В столь поздний час в городе были открыты две категории заведений — закусочные и парикмахерские. Видимо, такое у арабов хобби — стричься по ночам. Наш проводник очень бодро шпарил по-русски, и мы поинтересовались, где он так хорошо выучил язык.

— А я на рынке работал. Я еще английский знаю, немецкий и французский…

Да не было такого, чтобы не удавалось найти общий язык — в худшем случае это был язык жестов. Скажем, кобуру для пневматического пистолета (копия макарова) в подарок мужу я выбирала с помощью пантомимы, дополненной тремя словами "акбар" (большой), "асбар" (маленький) и Makaroff. А в музыкальном магазине мы на пальцах объясняли, что нам требуется СD с записью азана — призыва на молитву. Продавец хитро на нас посмотрел и дал в придачу к дискам бумажные платочки. Почему — я поняла, когда послушала диск. У имама, читающего молитву, голос срывается на рыдания, прихожане тоже голосят. Я и сама чуть не заплакала — слова не понятны, но в интонациях столько страсти и тоски, что мурашки по коже.

С 17-го этажа гостиницы любуюсь панорамой вечного под луной Алеппо, над которым плывет пронзительная перекличка муэдзинов четырех окрестных мечетей. На всю комнату благоухает крохотный цветочек жасмина, сорванный по дороге. Я привезу домой жасминовое масло, и его аромат напомнит мне этот день и все другие дни, которые мне довелось прожить в сказочной Сирии. И я подумаю о добродушном усатом парфюмере, который в своей лавочке разливал цветочный аромат по маленьким пузыречкам, и обо всех его земляках, которые нам так искренне радовались и так непринужденно улыбались.

Страницы: 1