Александр Солженицын. Почти счастливый
	Подраздел: Cтатьи о России | Россия
	Страницы: 12

Но это было не так: при первой возможности Солженицын уединился в идиллически тихом американском Вермонте, где погрузился в работу над "Красным колесом", своим opus magnum, "повествованьем в отмеренных сроках" о русской истории 1914-1916 годов.

Бичевание Солженицыным советской действительности ввело в заблуждение многих его почитателей по ту сторону "железного занавеса": будучи диссидентом по обстоятельствам, он представлял собой совсем другое направление мысли. Он был русофилом, монархистом, критиком западных либеральных ценностей. Генри Киссинджер в 1970-х предостерегал президента США Джеральда Форда от встречи с русским изгнанником: "Солженицын - выдающийся писатель, но его политические взгляды приводят в замешательство его знакомых диссидентов".

С 1989 года в СССР начали печатать Солженицына, в 1990-м ему вернули советское гражданство, в 1992-м Моссовет передал квартиру на Тверской возглавляемому его женой "Русскому общественному фонду помощи преследуемым и их семьям". В 1994-м писатель принял решение вернуться на родину и пересек страну, которая уже перестала быть Советским Союзом, с востока на запад, собрав "коллекцию воплей и слез". Поездка отнюдь не была триумфальным возвращением: это была именно что экскурсия, если не экспедиция. Политики были разочарованы тем, что Солженицын занял позицию "над схваткой": доброго слова от него не дождались ни националисты, ни либералы.

Вскоре после возвращения он удалился в подмосковное Троице-Лыково, где продолжил писать. Его публицистическая деятельность больше не привлекала такого внимания, как это было в конце 1980-х - начале 1990-х: как пророк он оказался неудобен, как писатель - тяжел. Попытка сделать его медиа-персоной на телевидении закончилась неудачей.

В начале 2000-х Солженицын вдруг вернулся в журналы и газеты: его книга "Двести лет вместе" произвела странное и тяжелое впечатление и повлекла упреки в неприкрытом антисемитизме. В 2003-м "Новый мир" закончил публикацию мемуарной книги "Угодило зернышко промеж двух жерновов". Все эти и следующие годы Солженицын много занимался делами библиотеки-фонда "Русское зарубежье", вновь и вновь возвращался к "Красному колесу" - эта громадная книга как будто постоянно требовала от него уточнений, участвовал в издании собственного тридцатитомника. Он оказался единственным человеком, о котором была написана книга из серии "ЖЗЛ" при жизни.

Александру Солженицыну удалось добиться того, что не получалось практически ни у кого из русских писателей: быть услышанным вовремя. В цитировавшемся выше письме к съезду писателей говорилось: "Я спокоен, конечно, что свою писательскую задачу я выполню при всех обстоятельствах, а из могилы - еще успешнее и неоспоримее, чем живой. Никому не перегородить путей правды, и за движение ее я готов принять и смерть. Но, может быть, многие уроки научат нас наконец не останавливать пера писателя при жизни?". Его не остановили.

Юлия Штутина

Страницы: 12