Два лика Лимы
	Подраздел: Cтатьи о Перу | Перу
	Страницы: 12

У перуанцев собственная гордость, и предъявляют они ее иностранцам сразу же по прилету: столичный аэропорт носит имя Хорхе Чавеса. Так звали дерзкого летчика, который впервые в Европе пытался перелететь Альпы. Он был родом из Перу. В одном из скверов Лимы летчику поставлен памятник. Он погиб, но прославил Перу, говорят перуанцы.

Всех приезжающих в Лиму приятно поражает ее исторический центр. Городским властям удалось навести порядок. Теперь иностранные туристы могут спокойно любоваться колониальными памятниками, не натыкаясь на каждом шагу на палатки или торговые тележки, как было раньше. Неказистая окраина уступает место каменным домам - одноэтажным, затем двухэтажным, откуда начинается главный столичный проспект- авенида Николаса де Пьерола, или, как ее называют в городе, Колмена. Проспект тянется на несколько километров. Но особенно красив он в самом центре города на площади Сан-Мартина, где нет ни уродливых лачуг, ни кичливых особняков местной знати, ни самонадеянных небоскребов, воздвигнутых иностранными компаниями и банками.

Днем в центре Лимы всегда оживленно. Торговые улицы, вливающиеся в Колмену, словно ручьи в большую реку, бурлят до позднего вечера. Прохожему на авениде они настойчиво напоминают о себе громокоголосыми выкриками, гудками автомобилей, скрежетом автобусных тормозов. Автобусы, хотя и выручают население (в 8-миллионной Лиме нет метро), являются сущим бедствием. Их несметное число -- больших и микро, но у них есть и нечто общее: они уже давно отслужили свой век. Нещадно чадя и сигналя, они обгоняют друг друга в надежде заполучить лишнего пассажира, нарушая самые элементарные правила движения.

За движением следят симпатичные девушки в элегантной зеленой униформе. В борьбе с коррупцией, развернувшейся в Перу после падения режима Фухимори, местные власти на 80 процентов сократили мужской состав столичной дорожной полиции, заменив его женщинами, которые, по убеждению мэрии, менее податливы на взятки. Действительно, женщин водителям-нарушителям не удается "подмаслить", но порядок от этого на дорогах столицы почему-то не улучшился.

А по вечерам, когда в витринах магазинов и авиакомпаний, на крышах отелей запрыгают разноцветные огни рекламы, когда ярко засветятся огни больших и маленьких лавочек, наполненных множеством сувениров из серебра и меха лам, поток пешеходов становится еще гуще.

У перуанской столицы много лиц, и одно из них невыразительно и грустно. Если направиться на северо-запад и север Лимы, то покажется, что будто весь город вокруг как-то приник к земле. Вместо бетона - кирпич, вместо красных крыш из черепицы, характерных для зажиточных районов, в лучшем случае гофрированное железо. Роскошные автомобили здесь не останавливаются. Время от времени появляются расхлябанный автобус или кооперативные такси, дверцы которых при движении нужно либо придерживать, либо прикручивать проволокой.

Обитатели этих кварталов при своих недельных заработках больше нигде не могут селиться. При нищенской зарплате в несколько десятков солей на севере они погибли бы от холода и голода. Но вечно греющее лимское солнышко, хотя и редко появляющееся на небосклоне, избавляет от заботы о теплых квартирах, от расходов на отопление и покупку теплой одежды.

Перуанский журналист Хота Родригес Флорес показал мне не только нарядную Кольмену и аристократические районы Сан-Исидро, Мирафлорес и Монтеррико, где все чисто, умыто и где на некоторых улицах в целях соблюдения тишины и экологии запрещено движение автобусов. Хота, как коротко зовут его коллеги, привел меня и на круглую площадь Уньон. Она запоминается с первого взгляда - повсюду расставлены повозки, лотки мелких розничных торговцев, заваленные зеленью, фруктами, различным ширпотребом. Площадь всегда полна покупателей, поскольку цены здесь ниже, чем на муниципальном рынке в центре города.

Неподалеку от площади Уньон перекинулся через речку Римак широкий мост. Кстати, исказив название речушки, испанские конкистадоры нарекли этот город Лимой. Открывающийся с моста вид не радует взор. Крутая городская набережная гранитной громадой нависает над мелководной речушкой. Там, где кончается каменная рубашка, в которую одеты обрывистые берега, начинается глубокий овраг. На дне его по галечному ложу течет жидкий, почти высыхающий в зимнюю пору ручей. Это и есть речка Римак.

А по обоим берегам оврага - сотни лачуг бедноты, слепленных из кусков жести, картона, фанеры.

Страницы: 12