«Мала чаша человеческих радостей и сколь
мудры те, кто умеет её заполнить».
Кикудзо Окакура
Страна Восходящего солнца ассоциируется у нас с грациозными и эрудированными гейшами, цветением сакуры и чайными церемониями. Но что кроется в глубине японского восприятия красоты вещей? Для того, чтобы ответить на этот вопрос мы постараемся проникнуть в японское мировоззрение.
Красота и естественность для японцев представляют одно и тоже. Всё, что неестественно, для них не может быть красивым. Поэтому особое очарование японцы видят в следах возраста. Их привлекает потемневший цвет старого дерева, замшелый камень в саду, или даже обтрёпанные вещи. Неподдельная естественность, архаическое несовершенство, прелесть старины и печать времени - всё это придаёт вещам особое очарование.
С другой стороны, японцы стремятся к отсутствию чего-либо вычурного, броского, нарочитого и вульгарного. Они ценят прелесть обыденного, мудрую воздержанность, красоту простоты. Воспитывая в себе умение довольствоваться малым, японцы находят и ценят прекрасное во всём, что окружает человека в его будничной жизни, в каждом предмете повседневного быта. Не только картина или ваза, а любой предмет домашней утвари может быть произведением искусства, воплощением красоты.
В Японии есть такое понятие «сибуй» - это первородное несовершенство в сочетании с трезвой сдержанностью. Это красота естественности плюс красота простоты. Это красота присущая назначению данного предмета, а также материалу, из которого он сделан. Чашка хороша, если из неё удобно и приятно пить чай, и если она при этом сохраняет первородную прелесть глины, побывавшей в руках гончара. При минимальной обработке материала – максимальная практичность изделия. Сочетание этих двух качеств японцы считают идеалом.
Тайна искусства состоит в том, чтобы вслушиваться в несказанное, любоваться невидимым. В этой мысли коренится ещё один критерий японского представления о красоте.
Японское искусство, подверженное влиянию буддизма, воспевает изменчивость и бренность. Японцы сумели увидеть источник красоты даже в недолговечности. Не случайно своим национальным цветком они избрали сакуру, а изменяющаяся и переходящая женская красота становится в Японии предметом произведений искусства.
Как правило, общаясь с женщиной, японцы традиционно обращают внимание на лицо, на глаза, шею, волосы и руки женщины, но далеко не на фигуру. Именно шея издавна считалась символом женственности и самым эротичным местом. Поэтому японки поднимают волосы вверх и делают высокие причёски, открывая лицо и шею.
В прежние времена в Японии существовала традиция выщипывать себе брови и вместо них наносить тушью две широкие черты на надбровных дугах. Даже сегодня сохранилась эта традиция, и девушки стремятся соответствовать классическому идеалу красоты хэйанских женщин.
Особая походка женщины долгое время являлась признаком привлекательности в Японии. Девушка семенила мелкими шажками, заворачивая стопы внутрь. В кимоно такая манера передвигаться действительно смотрится очень симпатично и женственно. Мелкие шаги позволяют перемещать тело плавно и грациозно, а кимоно скрывает не очень изящную, для европейца постановку стопы.
Воспитанные в духе буддизма и конфуцианства, японцы всегда уделяли вопросу морали первостепенное значение. Один из постулатов для женщины гласил: «Женщина должна покорять сердца не внешней красотой, а красотой души». Как известно, гейши годами осваивали искусство удовлетворять не только физические, но и духовные потребности, обучаясь танцу, пению, сложению стихов и умению вести беседу.
Несмотря на консервативность и глубокое уважение к традициям, западные тенденции, вместе с едой и предметами быта начинают проникать и в Японию. И хоть среди японок очень мало полных женщин, подрастающее поколение постепенно приучается к гамбургерам и чипсам. Даже рост японцев за последние несколько десятилетий увеличился на 20-25 сантиметров (за счёт питания, занятий спортом, и сидения за европейскими столами, а не на полу). Рост среднего японца сейчас 165 см.
Но вместе со всеми новшествами и веяниями западной культуры, Япония всё же остаётся самобытной страной, где изящество и глубина чайной церемонии и весеннее любование цветками сакуры – это религия. Это обожествление искусства жить.
Елена Гулевич
О стране
