Севан
	Подраздел: Cтатьи об Армении | Армения
	Страницы: 12345

Трагедия первой гражданской войны на территории СССР. После полилась кровь грузин и абхазов, осетин и ингушей, киргизов и узбеков, таджиков и таджиков, чеченцев и русских, чеченцев и чеченцев... А началось в 1988-м в Карабахе.

В соседнем селе Арегуни живут бедновато. Местный начальник жалуется (это мы слышали и во многих других местах), что международные фонды развратили помощью, народ разучился работать. Опять плохо…

Но вот совсем другие – Рубен и Рена Манукяны. Две коровы, четыре бычка, два теленка, свиньи, куры. Не богачи, у богачей – по две машины, по два десятка коров. В горной Армении состоятельность не оценивается землей: "Здесь двадцать гектаров – хуже, чем двадцать соток в Араратской долине". У Рубена и Рены двое детей, старший уже просит компьютер. В Арегуни пока ни одного компьютера нет. Рубен сам никуда не собирается, но точно знает, что детям тут оставаться нельзя – надо в Ереван.

Сияет свежей покраской арегунская школа, отремонтированная на деньги студентов-армян из Лос-Анджелеса. Висит стенгазета, выпущенная ко Дню победы, который в Армении празднуется особо, потому что 9 мая 1992 года армянские войска взяли Шушу в Карабахе. Рядом стенд: девушки, погибшие на войне – одна держит винтовку с оптическим прицелом, экс-чемпионка СССР по стрельбе. Для поколений армян понятие "война" означает – Карабахская.

Но этот выпуск стенгазеты только о Великой Отечественной, хотя главная иллюстрация – почему-то кадр с Петрухой из "Белого солнца пустыни". Непонятно, но Восток – дело тонкое... Уезжая, притормаживаем, чтобы сфотографировать сценку: мужчины под вывеской "Бензин", а рядом – оседланная лошадь. Мужики не смущаются, но спрашивают: в чем интерес? Да вот, сочетание коня и бензина. Общий громовой хохот: столько лет не замечали. "Бензин" написано по-русски.

Школа в Цовагюхе (4 тыс. жителей). Урок русского языка, проходят деепричастия. В классе холодно: высокогорье, отопления нет. Девочка в пальто пишет: "Я ошибся, приняв людей, сидевших вокруг костра, за взрослых". В углу – распятие, рядом – маршал Баграмян в орденах. В окне справа – снежные вершины, слева – севанская гладь. "Я, глядя на бесчисленные золотые звезды, чувствовал бег земли". У двери плакат "Гении мысли": нарисованные цветными фломастерами Сократ, Платон, Аристотель – в желтых и синих хитонах, они бы страшно удивились. "Бабушка, кончив плясать, села на свое место".

Учительницу на русский манер называют по имени-отчеству – Карина Вагановна. Остальных учителей – по фамилии с приставлением либо "господина", либо "товарища": как где принято. (Отчество в стране странным образом удержалось в обращении к врачам, независимо от национальности.) Русских школ нет, есть отдельные классы в армянских школах, однако русский учат все – со второго класса по 11-й. В селах по-русски говорят плохо, но охотно: пожалуй, только здесь, да еще в Средней Азии (не везде), осталась искренняя приветливость по отношению к бывшему Старшему Брату.

Ответственные вещи – на двух языках. "Кофемолка" – окошко в подворотне, где продают и мелют кофе. В селах "Пракат посуда" – на большие торжества своей утвари не хватает, берут у соседей взаймы. В обиходе русско-советские названия переименованных обратно городов: Ленинакан (Гюмри), Кировокан (Ванадзор), Красносельск (Чамбарак). Исключительно по-русски представлено по всей стране автодело: "вулканизация", "балансировка", "мойка", "автозапчасти". В обиходном городском языке из иностранных слов закрепились Merci и "Пока". Раззудись, лингвист-социолог!

На юго-западном берегу Севана – Норатус: сильнейшее потрясение за всю нашу армянскую поездку. Поле хачкаров. Надгробья средневековья: 700 вертикальных, высотой метра полтора, плоских камней с орнаментом и рисунком. Непременно – изображение креста, откуда и название: хач – "крест", кар – "камень". Есть рельефные сцены еды, пахоты, свадьбы. Похоже на древнегреческое кладбище Керамик в Афинах, только больше, шире, вольнее.

Не так уж много выпадало мне в жизни зрелищ такой волшебной прелести: в золотистых лучах заката сотни покрытых золотистым мхом базальтовых хачкаров на зеленой траве, на которой пасется отара овец.

Старик Гайк с посохом спокойно позирует Сергею Максимишину. Под конец спрашивает: "Окей?" – и услышав ответ по-русски, расплывается: "Здесь всегда иностранцы, а ты садись, по-русски поговорим".

Страницы: 12345