В Андорре
	Подраздел: Cтатьи об Андорре | Андорра
	Страницы: 123

— Потому что табак и вино андорранские крестьяне производили для себя сами. Дорогих напитков и прочих заморских товаров они не знали и знать не могли по причине своей бедности. Теперь же, особенно после того, как в начале тридцатых годов была проложена шоссейная дорога из Франции, и в Андорру валом пошел турист, охочий до дешевизны, он принял на себя не только часть, а почти все заботы и, главное, ответственность за контрабанду, которую в туристских путеводителях деликатно именуют «удачной покупкой по случаю». Теперь сам покупатель перевозит через границу контрабандный груз, прячет его и лжет таможенникам.

— Да, я наживаюсь на контрабанде, — сеньор Римес неожиданно гулко ударил себя в грудь.— Признаюсь, —сказал он, — новее же со всей прямотой заявляю, что формально я не нарушаю никаких законов и правил. Ну, может быть, за исключением некоторых тонкостей при получении разрешения на беспошлинный ввоз в Андорру моего товара.

Формально такие разрешения выдаются коренным или натурализовавшимся андорранцам для приобретения товаров, которые должны быть использованы членами их семей. Но, как всем известно, многие получаемые разрешения тут же продаются. Самый грубый подсчет показывает, что разрешений на беспошлинный ввоз в Андорру спиртного выдается в год намного больше, чем физически могут выпить все андорранцы, включая грудных детей, и все туристы с их детьми и внуками.

Именно туристский бум со всей сопутствующей ему деловой активностью и взвинтил темп экономического роста Андорры до невиданных ныне в мире 14 процентов в год. На шесть с небольшим тысяч ее коренного населения в Андорру каждый год прибывает свыше трех миллионов иностранных туристов. Даже если считать андорранцами всех постоянно живущих там иноземцев, то на каждого местного жителя приходится более чем по сто туристов. Такого соотношения не знала ни одна из традиционно знаменитых туристских стран.

Туристский бум, как лавина с гор, обрушился на Андорру со стремительностью и разрушительной силой стихийного бедствия, при котором страдают местные жители, а богатеют, наживаются строительные фирмы.

Помимо разрушения патриархальных нравов, первозданной природы и сельской тишины, туризм и в самом прямом смысле отбирает у крестьян общинные земли. На них сооружают новые отели, рестораны, курорты и лыжные базы. Строительные и туристские фирмы, обгоняя друг друга, стремятся скупить перспективные территории. Пока они еще не так дороги, как в Андорре-городе, где квадратный метр площади в центре стоит больше, чем в самом дорогом месте Франции — на Елисейских полях, перед дворцом президента в Париже.

— Вместе с землями, — печально говорил мне священник церкви в общине Ордино, — у коренных андорранцев отнимают их страну. Ее готовятся превратить в туристский парк с отелями, аттракционами и экзотикой местного быта, которую пытаются выставить напоказ, как в музее.

Толпы разноплеменных туристов бродят вокруг средневекового здания Дома долин, и я, грешен, был в их числе. Видел, как стучат они кулаками и палками по огромному топору на пьедестале памятника «самому высокому железу», давшему много веков тому назад имя и известность стране Андорре. В залах древнего Дома долин экскурсанты рассматривают старинную утварь, которой пользовались члены Генерального совета во время длительных заседаний. Ужасаются и хихикают при виде «гарроты», медленно сжимающегося железного ошейника с шипами, служившего в прошлом для исполнения смертных приговоров.

Всем этим вещам, в общем-то, и место в музее. Но туристы подчас насмехаются над современными обычаями андорранцев. Над тем, например, что в селах постоянно передают из дома в дом изображение святого семейства, в присутствии которого все родственники обязаны забывать и прощать друг другу взаимные обиды. И над рассказами о многих других сохранившихся в наши дни народных традициях.

Для андорранцев эти обычаи священны и полны глубокого смысла. А туристы над ними смеются...

— Традициям грозит гибель, — жаловался мне Генеральный советник от общины Канилло. — Я порой ловлю себя на мысли, что начинаю стесняться своего «гамбетто» — черного депутатского плаща — и треуголки, которыми раньше так гордился. Они и мне стали казаться смешными после того, как нас в этом наряде чуть ли не каждый день просят показываться туристам. В моей общине люди говорят, что если так пойдет дальше, то коренных андорранцев в их домах будут показывать туристам, как американских индейцев в резервациях.

Страницы: 123